Уважаемый посетитель, сразу хочу исключить оценку данной ситуации как банальный семейный конфликт.
Конечно мы с сестрой очень разные люди, но до знакомства с социальным работником Волковой Н.С., сестра никогда не была против проживания мамы у меня в Зеленограде. Она просто сама не хотела заботится о маме. А когда я всё делал сам, то Татьяну это вполне устраивало. Через год после смерти нашего отца, в конце лета 2006г. маму из г. Орска в г. Зеленоград мы забрали с сестрой совместно. В тот период, в течении более полугода мама проживала у меня. Моя сестра, проживая в 15-20минутах ходьбы, не слишком утруждала себя посещением мамы. Когда про работе мне приходилось уезжать из г. Зеленограда, мама оставалась одна в моей квартире. Татьяна не только не предлагала пожить маме у неё , но и навещала её крайне редко. Мне даже приходилось просить знакомых, чтобы они завозили маме скоропортящиеся продукты. А родной дочери это было сделать некогда. Я уже не говорю о том, что принося маме хлеб, молоко и т.д., Татьяна не стыдилась брать с мамы деньги, значительно превышающие стоимость принесенных продуктов.
Квартира Антиповой Т.Н., в которой она сейчас проживает, между прочим, была куплена только благодаря существенной помощи наших родителей. Моя сестра вообще считала абсолютно нормальным долгие годы быть на содержании у стариков. В подтверждение вышесказанного Вы можете ознакомиться с копиями некоторых страниц из книги доходов и расходов, которую вела наша мама.
Ситуацию в нашей семье полностью меняет появление социального работника ЦСО г. Орска Волковой Н.С., которая в период с 13.08.07г. по 08.08.08г., осуществляла надомное обслуживание мамы.
Моя сестра Антипова Т.Н. после знакомства с Волковой Н.С. стала категорически против проживания мамы у меня в г. Зеленограде.
Зная свою сестру, я никогда не рассчитывал на ее помощь в уходе за мамой и понимал, что вся тяжесть ляжет на мои плечи. Но то, что Татьяна будет делать все, для того чтобы вывезти нашу больную маму обратно в Орск, для меня стало неожиданностью. Мотив данных действий, по моему мнению, в том, что у социального работника Волковой Н.С. имеются связи в нотариате г. Орска (см. 
). А их общей с Татьяной целью стало стремление завладеть маминой квартирой.
). А их общей с Татьяной целью стало стремление завладеть маминой квартирой. Только этим можно объяснить то, что прекрасно зная о маминой болезни (см. 
), Татьяна все время упорно отрицала этот факт и на суде заявляла, что до психического расстройства маму довел я. Недееспособность мамы существенно затрудняет планы сестры и социального работника Волковой Н.С. в присвоении маминой квартиры.
), Татьяна все время упорно отрицала этот факт и на суде заявляла, что до психического расстройства маму довел я. Недееспособность мамы существенно затрудняет планы сестры и социального работника Волковой Н.С. в присвоении маминой квартиры. В своих заявлениях, уверенная в полной безнаказанности, моя сестра постоянно приводит заведомо ложные факты, которые легко проверить и опровергнуть. Описывая планируемый приезд в начале августа 2008г. в г. Орск и утверждая, что я отключил свой мобильный и мамин домашний телефоны, моя сестра забывает упомянуть об инциденте, произошедшем в первые дни моего приезда в конце июля 2008г., который едва не привел к трагедии. Мама поставила на плиту в кухне полный чайник воды и занялась в соседней комнате обработкой своих больных ног. Закипевший чайник залил газ. Я в этот момент работал за ноутбуком в дальней комнате и, почувствовав специфический запах, пришел на кухню и выключил газ. Когда я в телефонном разговоре рассказал о произошедшем, моя сестра заявила, что обратится к руководству Гайского ГОКа с просьбой о замене газовой плиты на электрическую. Ее абсолютно не взволновало то, что чудом не произошел взрыв газа, в результате которого могла погибнуть мама, вместе с другими жителями подъезда.
Еще во время первого приезда в г. Орск в конце апреля 2008г., мы с мамой договорились, что после того, как она подлечится в санаторий «Гай» я ее перевезу к себе в г. Зеленоград. Направление на лечение в это заведение мама получила персонально из министерства здравоохранения Оренбургской области после своего письма на имя губернатора. 
Орский участковый терапевт Алабужена Галина Кузьминична была категорически против лечения в санаториях, поскольку у мамы наблюдались слуховые и зрительные галлюцинации, и по состоянию здоровья она там находиться не могла.
Мама в этот период находилась на надомном социальном обслуживании в МУ ЦСО г. Орска. Обслуживание мамы производила социальный работник Волкова Н.С. и вызов врачей на дом к подопечной входил в ее прямые служебные обязанности.
Галина Кузьминична выдала 24.04.08г. социальному работнику Волковой Н.С. направление в ПНД г. Орска для вызова врача-психиатра на дом к маме. Вместо этого, социальный работник Волкова Н.С. предложила мне самому свозить маму на осмотр в ПНД, что я и сделал 30 апреля 2008г.. 
Поскольку мне самому до того момента не приходилось сталкиваться с ПНД то я , естественно, не взял с собой мамину медицинскую терапевтическую карту. О том, что есть направление участкового терапевта на вызов психиатра на дом я вообще не знал. Этот факт подтверждается тем, что кроме обязательной записи в маминой орской медицинской карте имеется и сам бланк направления на вызов, который остается в ПНД для отчетности. 
Социальный работник Волкова Н.С. о необходимости предоставления медицинской карты в ПНД, в отличии от меня, не могла не знать, так как в ЦСО проработала уже более 10лет, и квалифицируется администрацией г. Орска, как опытный, неоднократно поощрявшийся сотрудник. Врач-психиатр Тарасова Светлана Николаевна, проводившая осмотр, не видя записей терапевта, о наличии зрительных и звуковых галлюцинаций у мамы знать не могла. Мама правильно отвечала на вопросы психиатра и врач выдал разрешение для прохождения лечения в санатории «Гай».
Орский участковый терапевт Алабужена Галина Кузьминична была категорически против лечения в санаториях, поскольку у мамы наблюдались слуховые и зрительные галлюцинации, и по состоянию здоровья она там находиться не могла.
Мама в этот период находилась на надомном социальном обслуживании в МУ ЦСО г. Орска. Обслуживание мамы производила социальный работник Волкова Н.С. и вызов врачей на дом к подопечной входил в ее прямые служебные обязанности.
Галина Кузьминична выдала 24.04.08г. социальному работнику Волковой Н.С. направление в ПНД г. Орска для вызова врача-психиатра на дом к маме. Вместо этого, социальный работник Волкова Н.С. предложила мне самому свозить маму на осмотр в ПНД, что я и сделал 30 апреля 2008г.. 
Поскольку мне самому до того момента не приходилось сталкиваться с ПНД то я , естественно, не взял с собой мамину медицинскую терапевтическую карту. О том, что есть направление участкового терапевта на вызов психиатра на дом я вообще не знал. Этот факт подтверждается тем, что кроме обязательной записи в маминой орской медицинской карте имеется и сам бланк направления на вызов, который остается в ПНД для отчетности. 
Социальный работник Волкова Н.С. о необходимости предоставления медицинской карты в ПНД, в отличии от меня, не могла не знать, так как в ЦСО проработала уже более 10лет, и квалифицируется администрацией г. Орска, как опытный, неоднократно поощрявшийся сотрудник. Врач-психиатр Тарасова Светлана Николаевна, проводившая осмотр, не видя записей терапевта, о наличии зрительных и звуковых галлюцинаций у мамы знать не могла. Мама правильно отвечала на вопросы психиатра и врач выдал разрешение для прохождения лечения в санатории «Гай». Должен сказать, что когда я приехал в Орск в апреле 2008г., то обратил внимание на странные бумаги в маминой квартире. На небольших листиках твердым женским почерком были выписаны по 12-15 общеизвестных фактов, например: космонавт - Гагарин, балерина - Максимова, врач - Бурденко и т.д.. Почерк мне был незнаком. На других листиках эти же фразы были написаны по нескольку раз маминой рукой. Назначение этих записей я понял только в кабинете психиатра. Фразы на листочках оказались вопросами, которые врач-психиатр задает для определения адекватности пациента. Когда я через год показал орскую медицинскую карту врачу-психиатру Тарасовой и рассказал об этих записях, Светлана Николаевна сказала, что в случае обследования на дому, в независимости от правильности ответов, в санаторном лечении было бы отказано, и маму поставили бы на учет в ПНД г. Орска.
Ознакомление с медицинской картой пациента входит в обязанности психиатра при вызове на дом. А участковый терапевт своими записями неоднократно фиксировал признаки психического расстройства у мамы, которые из-за мерцательного характера могли отсутствовать в момент обследования психиатром.
Ознакомление с медицинской картой пациента входит в обязанности психиатра при вызове на дом. А участковый терапевт своими записями неоднократно фиксировал признаки психического расстройства у мамы, которые из-за мерцательного характера могли отсутствовать в момент обследования психиатром. Постановка на учет в ПНД человека с психическим расстройством позволяет оспорить в суде все документы, подписанные данным пациентом за период болезни. Именно этот факт я считаю определяющим в поступках моей сестры и социального работника Волковой Н.С., сознательно выдающих больного человека за здорового.
Участковый терапевт Алабужена Г. К. конечно же не ошиблась в противопоказании лечения в санатории «Гай» для мамы, которая вернулась домой до окончания срока путевки , причем состояние её здоровья стало хуже, чем до отъезда в санаторий. 
Данный факт подтверждается результатами осмотра мамы терапевтом на дому 20.06.08г., хотя согласно санаторно-курортной карте она должна была находиться в санатории до 22.06.08г.. Врача к маме вызвала не социальный работник Волкова Н.С., в чьи прямые обязанности это входило, а зашедшая в гости давняя знакомая родителей Голышева Ольга Ивановна. Плачевное состояние, в котором она увидела маму, заставило Ольгу Ивановну немедленно обратиться в управление здравоохранения г. Орска за медицинской помощью. Со слов Ольги Ивановны, когда она пришла к маме, в квартире полностью отсутствовали продукты питания, кроме прокисшего супа в холодильнике.
Данный факт подтверждается результатами осмотра мамы терапевтом на дому 20.06.08г., хотя согласно санаторно-курортной карте она должна была находиться в санатории до 22.06.08г.. Врача к маме вызвала не социальный работник Волкова Н.С., в чьи прямые обязанности это входило, а зашедшая в гости давняя знакомая родителей Голышева Ольга Ивановна. Плачевное состояние, в котором она увидела маму, заставило Ольгу Ивановну немедленно обратиться в управление здравоохранения г. Орска за медицинской помощью. Со слов Ольги Ивановны, когда она пришла к маме, в квартире полностью отсутствовали продукты питания, кроме прокисшего супа в холодильнике. Несмотря на мои частые звонки маме в тот период, реальную картину ее состояния оценить я не мог. Мама, то требовала немедленного моего приезда с целью ее переселения в г. Зеленоград, заявляя что иначе она просто умрет от одиночества и болезней, то говорила, чтобы я приехал попозже. 
В один из таких звонков в конце июля 2008г., трубку взяла Голышева Ольга Ивановна, ежедневно навещавшая маму в этот период. Она рассказала о том, что после возвращения из санатория «Гай» маму усиленно лечили на дому (терапевты приходили четыре раза, а именно 20.06.08г., 27.06.08г., 02.07.08г. и 08.07.08г.), но состояние её все еще плохое. После разговора с Ольгой Ивановной, поняв серьезность ситуации, я срочно выехал из г. Запорожья и к обеду 27.07.08г. был у мамы в г. Орске.
В один из таких звонков в конце июля 2008г., трубку взяла Голышева Ольга Ивановна, ежедневно навещавшая маму в этот период. Она рассказала о том, что после возвращения из санатория «Гай» маму усиленно лечили на дому (терапевты приходили четыре раза, а именно 20.06.08г., 27.06.08г., 02.07.08г. и 08.07.08г.), но состояние её все еще плохое. После разговора с Ольгой Ивановной, поняв серьезность ситуации, я срочно выехал из г. Запорожья и к обеду 27.07.08г. был у мамы в г. Орске. Если физическое состояние, в котором я застал маму, оценивалось как удовлетворительное, то с психикой были явные проблемы. Находясь в одной со мной комнате, мама ни с того, ни с сего начинала ругаться и плеваться, заявляя, что рядом с ней находятся посторонние люди. Мои слова о том, что в комнате никого кроме нас нет, выводили её из себя еще больше. Она доказывала, что вокруг нее «невидимки», которые ей всё время вредят и хотят выгнать ее из квартиры. Однажды мама, на моих глазах порезала свою ночную сорочку, поскольку та ей показалась слишком длинной. Через полчаса она стала обвинять в этом «невидимок», а отрезанные лоскуты, по её мнению, служили доказательством нахождения посторонних людей в квартире. У мамы и раньше проявлялись признаки психического заболевания, но с одной стороны у меня отсутствовали знания, а с другой симптомы болезни не были так ярко выражены.
Болезнь мамы очень сильно затягивала подготовку к нашему переезду на постоянное жительство в г. Зеленоград. Выбранные и упакованные утром мамой вещи, к вечеру оказывались в шкафах. Сняв деньги со сберегательных книжек, мама начала их рассовывать по разным углам, постоянно забывая, куда она их положила. Это вызвало у неё постоянные истерики и плач, так как в потерях обвинялись «невидимки». В результате, мама целыми днями стала заниматься поиском и перепрятыванием денег, а не сборами в поездку. Мои попытки повлиять на ситуацию оказывались бесполезными.
Видя, что психическое состояние мамы требует немедленной консультации у специалиста, мы с ней поехали 04.08.08г. в орский ПНД. Маму осмотрел психиатр и назначил соответствующее лечение. Мне поговорить с врачом не удалось, так как любые вопросы или пояснения специалисту сильно раздражают маму и она начинает в кабине ругаться. Прием выписанных психиатром препаратов подействовал удивительным образом. Еще при жизни отца, летом 2005г. мама перестала ложиться дома в постель. Она обычно засыпала сидя в кресле или на стуле 2-3 раза за сутки на час – полтора и всё. Даже находясь на лечении в больнице или санатории, мама постоянно включала ночью свет, вызывая недовольство соседей по палате и обслуживающего персонала. После приема выписанных психиатром лекарств, мама послушно разделась и легла в приготовленную постель, в которой проспала более чем двое суток подряд, за исключением периодического посещения туалета.
Поведение мамы было настолько для нее необычно, что я, обеспокоенный ее состоянием, как только она проснулась, поехал к врачу в ПНД. Психиатр, проводивший маме осмотр, пояснил мне, что она серьезно больна уже довольно продолжительное время. Происходящие галлюцинации требуют лечения и назначенный курс нужно обязательно продолжать. Поведение больной является нормальным после приема выписанных им препаратов, а на длительность сна повлияла накопившаяся в организме усталость. Хотя вылечить маму на этой стадии болезни не представляется возможным, но лечение, если не остановит развитие болезни дальше, то значительно замедлит. Когда я рассказал о нашем запланированном отъезде, врач не возражал, но предупредил, что по прибытию в г. Зеленоград маму надо обязательно показать психиатру по месту жительства для продолжения лечения.
В связи с возрастом и состоянием здоровья мамы, возвращаться обратно в г. Орск в наши планы не входило. Поэтому перед отъездом мы с мамой посетили могилу папы в Гае, чтобы она могла попрощаться со своим мужем, попрощались со знакомыми, оплатили наперед все коммунальные платежи. В г. Орске родственников у нас нет. Ни я, ни моя сестра, не собирались бросать Москву и переезжать туда для постоянного проживания. Оставлять больную маму одну или на чужих людей я не собирался. Пришедшая утром в пятницу 08.08.08г., Ольга Ивановна Голышева помогла нам собраться в дорогу и после обеда мы с мамой, наконец, смогли выехать в г. Зеленоград.
На следующие сутки нашего путешествия вечером 09.08.08 позвонила Татьяна на мой московский мобильный номер. После того, как я сказал, что мы с мамой уже подъезжаем к Рязани, сестра резко прервала разговор. Работая в области разработки и производства стационарных средств связи, мне известно, что согласно протоколам ОКС-7 и комплексу «СОРМ-2» операторы телефонной сети в обязательном порядке протоколируют и хранят в базах данных информацию о соединениях абонентов, включая фиксацию стороны начавшей и прервавшей разговор. Эта информация предоставляется телефонными компаниями по запросу только следственным органам и суду, а физическим лицам не доступна. Утверждая об отключенных мною телефонах, сестра сознательно вводила суд и правоохранительные органы в заблуждение. Татьяна уверена, что ее заведомо ложные показания никто не будет проверять, что очень удивительно для человека, не имевшего судебного опыта.
События, произошедшие со мной и мамой в г. Зеленограде, до моего обращения в суд на признание недееспособной описаны в разделе: 
.
. События, произошедшие в г.Орске куда сестра отвезла маму весной 2009г., описаны в разделе: 
.
. Завершая данный раздел хочу ещё раз обратить Ваше внимание на то, что никто маму до психического расстройства не доводил. Болезнь объективно существовала уже давно и с каждым годом маме становилось все хуже. И оставлять такого человека одного за 2000 км от двух родных, здоровых, обеспеченных детей - это преступление.
Аудиозапись моего разговора в квартире Антиповой.